Об этом nn.aif.ru рассказал бывший глава РУБОП, полковник милиции в отставке Евгений Макаров.
От «Иванов» до «стремящихся».
Принято считать, что авторитетные воры появились в России в сталинские времена, когда заключённых в стране стало очень много и надо было налаживать не только внешнюю систему управления этими людьми, но и внутреннюю, рассказывает Евгений Макаров.
Однако и в Российской империи в среде сидельцев существовали свои лидеры, как правило, из числа бродяг-преступников, или «Иванов, не помнящих родства». Чтобы бродягам не припомнили при вынесении нового приговора старые грехи, они при очередном задержании назывались Иванами и говорили, что не помнят ничего из прошлой жизни. Таких «Иванов» в лидеры выбирала сама преступная среда.
Само же понятие «вор в законе» действительно родилось в 1930-х годах прошлого века. Многие лидеры советской власти были бывшими сидельцами, прошли тюрьмы и ссылки за свои убеждения. Они понимали, что нельзя извне внедрять в криминальную среду людей, способную этим сообществом управлять. Значит, надо выделить их прямо в этой среде.
Тогда же не без помощи надзорных органов сформировался «кодекс чести» воров в законе: не работать, не иметь семьи, не жить в роскоши, самому совершать преступления и постоянно сидеть в тюрьме. В те годы на вора в законе, который более полугода находился на воле, свои смотрели косо — не «ссучился» ли? А обычные люди вообще не знали про такое криминальное явление.
Но в конце 1980-х, когда шла перестройка и государство утрачивало контроль в том числе и над преступным миром, воры в законе, как правило из числа представителей южных республик СССР, начали разворачивать свою деятельность на воле, фактически превратив её в выгодный бизнес. Например, с зоны туда перекочевало понятие о воровском общаке, куда все группировки должны были отчислять средства от преступной деятельности.
«Воры в законе старой формации принимали все решения только самостоятельно, а в новых реалиях появились “положенцы”, “смотрящие”, как бы заместители авторитетов на местах, — объясняет Евгений Макаров. — Помню, “старорежимный” вор в законе Донец мне говорил: “Я “смотрящих” только двух видов знаю. Кто с вышки смотрит и кто в глазок камеры”. Он новой иерархии не признавал.
Им жаловались, а не власти.
Первый горьковский вор в законе Сергей Полубинский, известный в воровском мире как «Дуба» и «Дипломат», был коронован в Москве в 1988 году грузинскими авторитетами, вспоминает эксперт. В Горьком «Дуба» «трудился» карманником и числился «стремящимся» — претендовавшим на статус вора в законе. Вслед за «Дубой» короновали и некоторых других «стремящихся».
Заходили на нашу территорию и воры в законе из других областей и стран бывшего СССР. Одно время в Нижнем Новгороде одновременно числилось аж семь авторитетов из славянских и национальных группировок.
Евгений Макаров вспоминает: в девяностые, когда веры в государство у людей оставалось всё меньше, народ потянулся за решением вопросов к ворам в законе. Просили помочь вернуть долги, наладить деловые связи, жаловались на хулиганов, даже на распускавших руки мужей.
Авторитеты при помощи своей «пехоты» помогали, конечно, не забывая о собственной выгоде.
Короли преступного мира налаживали бизнес. Одно время хотели захватить контроль над автозаводом, как это ранее произошло с АвтоВАЗом в Тольятти. «Помню, в цех пришёл представитель одной из группировок, вор по кличке Нурик с гранатой и выдернул чеку, — продолжает Евгений Макаров. — Сунул руку в окно машины, которая только что сошла с конвейера, и сказал: “Либо каждая десятая машина с конвейера наша, либо я разжимаю ладонь”. Но милиция, наш РУБОП в основном, тогда предотвратили беспредел».
С прозрачной биографией.
По словам Евгения Макарова, когда-то в Нижнем Новгороде постоянно шли криминальные разборки. За сферы влияния боролись друг с другом национальные группировки, но не только.
Вора в законе Николая Батурина — «Китайца» — убили свои же в 1993 году. Наказали за то, что Батурин якобы убил кого-то из людей, близких к воровскому миру. Но, скорее всего, он просто мешал конкурентам.
Ещё один принцип старого воровского мира — вор в законе должен вырасти из своих, биография авторитета должна была быть прозрачной для коллег. Именно из своих был автозаводский авторитет Вадим Белый (Владислав Леонтьев), коронованный в 1995 году. Белый умело противодействовал пришлым ворам в законе и пользовался в Нижнем Новгороде большим авторитетом.
«Вадик и в Америке успел посидеть за нарушение миграционного режима, когда кинулся в бега из Москвы с двумя дружками, хотя конкретного обвинения за полгода нахождения в тюрьме ему так и не предъявили. В итоге Белого экстрадировали в Россию, — вспоминает Евгений Макаров. — А до этого он английский язык подтянул на заокеанских нарах. С головой был товарищ! Не случайно и умер своей смертью, правда всего в 50 лет».
Бывало, преступный мир не только короновал людей, но и, наоборот, лишал авторитетного статуса. Например, вор в законе «Клим» злоупотреблял алкоголем и вёл себя под этим делом неправильно: всё же «держать лицо» и по новым временам надо было. Итог — потерял титул.
Порой люди из правоохранительных органов вынуждены были обращаться к ворам в законе, чтобы те навели порядок на «своей» территории. «Без компромиссов не обойтись, не все вопросы можно решить давлением», — рассуждает Евгений Макаров.
«Разве хорошо, что кто-то постоянно срезает ограды на городских кладбищах?» — спросили как-то у авторитетов. Те вандалов нашли и доходчиво им объяснили: у мёртвых красть плохо.
И всё же Евгений Макаров уверен: образ «справедливого и мудрого» вора в законе начали романтизировать сами преступники, чтобы привлечь новых «пехотинцев» из числа молодёжи. Делалось это в том числе на средства криминала. Один за другим стали появляться соответствующие фильмы…
«Знаете, какой всплеск преступности был после выхода на экраны сериала “Бригада”, особенно в сельской местности! — говорит эксперт. — Пальто в пол, в руках обрез — и пошёл беспредел творить очередной Саша Белый. Но я всегда говорю пацанам: вор в законе — это не обаятельный Валентин Гафт в белом костюме из одноимённого фильма, а человек в телогрейке из “Холодного лета 1953 года” (18+) — жестокий и беспринципный».
Кстати.
Евгений Макаров говорит, что его смешат модные татуировки у молодёжи: коты, пауки, бабочки. По словам эксперта, татуировки — это в принципе традиционная отличительная черта именно преступного мира. Тот же синий кот на плече когда-то означал, что хозяин наколки — коренной обитатель тюрьмы, а паук говорил о систематическом употреблении человеком запрещённых веществ.
